Подсказчик - Страница 61

— Ладно, валяйте…

— Скажите, что вам напоминает образное выражение «смех сквозь слезы»?

— Это та самая ерунда, чем занимаются психиатры? Что-то вроде игры с ассоциациями?

— Вроде того, — согласилась девушка.

Фелдер задумался. Он делал это в несколько вульгарной манере, глядя в потолок и одной рукой почесывая подбородок. Наверное, хотел продемонстрировать свое желание сотрудничать, а может, просто понял, что его не могут обвинить за «пропуск воспоминаний», и теперь морочил голову своим гостям. Однако он сказал:

— Билли Мур.

— Кто он, ваш друг?

— О, этот ребенок был совершенно необычным! Мне было лет семь, когда он появился в приюте. Он всегда улыбался и сразу стал счастливым талисманом для остальных… В то время приют был на грани закрытия: нас оставалось там только шестнадцать.

— Такое огромное здание на такое незначительное количество человек?

— Даже священники покинули это место. Остался только отец Рольф… Я был из числа самых старших воспитанников, в ту пору мне исполнилось четырнадцать… История Билли оказалась очень печальной: его родители повесились. Он первым обнаружил трупы. Он не вопил, не звал на помощь — вместо этого встал на стул и вытащил обоих из петли.

— Есть вещи, которые навсегда оставляют след в душе.

— Но только не для Билли. Он всегда был всем доволен. И умел приспосабливаться даже к самому плохому. Для него все было игрой. Мы никогда в жизни не видели ничего подобного. Для остальных это место было тюрьмой, но только не для Билли. От него исходила энергия, даже не знаю, как это выразить… У него были две навязчивые идеи: эти чертовы роликовые коньки, на которых он носился взад-вперед по уже опустевшим коридорам, и футбол! Однако он не любил играть сам. Билли предпочитал находиться на краю поля и вести репортаж с матчей! «Билли Мур ведет репортаж со стадиона Ацтека из Мехико, где проходит финал Кубка мира…» На его день рождения мы скинулись и купили ему кассетный магнитофон! Он с ума сходил от радости: часами записывал на пленку свои репортажи, а потом прослушивал их!

Фелдер слишком увлекся воспоминаниями, уводя разговор в сторону. Мила попыталась вернуть беседу в прежнее русло:

— Расскажите нам о последних месяцах, проведенных вами в этом заведении.

— Как я уже сказал, приют собирались закрыть, и у нас было только два пути: либо быть наконец усыновленными, либо оказаться в других структурах по типу семейных детских домов. Мы относились к серии Б: таких сирот никто бы не взял. Однако для Билли все было иначе: за ним выстраивались в очередь! Все сразу же влюблялись в него и хотели его усыновить!

— И чем все закончилось? Билли обрел хорошую семью?

— Билли мертв, мэм.

Фелдер произнес эти слова с таким разочарованием, что казалось, будто это приключилось с ним самим. А может, так оно и было, и судьба этого мальчика была в своем роде искуплением за жизнь его друзей.

— Как это случилось? — спросил Борис.

— Менингит.

Мужчина шмыгнул носом. В его глазах заблестели слезы. Он отвернулся к окну, потому что не хотел показывать свою слабость перед двумя чужаками. Мила ничуть не сомневалась, что, выйди они за порог, воспоминание о Билли так и осталось бы витать в этом доме, как старый призрак. Но именно благодаря своим слезам Фелдер завоевал к себе доверие: Мила видела, как Борис убрал руку с кобуры. Мужчина не представлял собой никакой опасности.

— Менингит подхватил только один Билли. Но, опасаясь эпидемии, нас в два счета эвакуировали… Что за судьба? — Фелдер попытался рассмеяться. — Ладно, они за все поплатились, не так ли? А эта клоака была закрыта на шесть месяцев раньше срока.

Уже направляясь к выходу, Борис задал еще один вопрос:

— А с тех пор вы виделись с кем-нибудь из своих прежних школьных друзей?

— Нет, но пару лет тому назад я встретил отца Рольфа.

— Сейчас он на пенсии.

— Я надеялся, что он уже давно на том свете.

— Почему? — поинтересовалась Мила, рисуя в своем воображении самые мрачные картины. — Он вас чем-то обидел?

— Конечно нет, когда проводишь детство в подобных местах, привыкаешь ненавидеть все, что хоть как-то напоминает о том, как ты там оказался.

Это высказывание почти в точности соответствовало мыслям Бориса, непроизвольно кивнувшего в знак согласия.

Фелдер не стал провожать их до дверей. Вместо этого он склонился над столиком и поднял стакан холодного чая, не выпитого Борисом. Мужчина поднес стакан к губам, залпом опрокинув в рот все его содержимое.

Затем он снова вызывающе посмотрел на своих визитеров:

— Удачного дня.

Старая фотография воспитанников приюта — эти дети стали последними обитателями заведения перед его закрытием — была обнаружена в комнате, которая в былые времена считалась кабинетом отца Рольфа.

Шестнадцать детей в торжественной позе вокруг пожилого священника. И только один из них с улыбкой смотрел в объектив.

Смех сквозь слезы.

Задорный взгляд, всклокоченные волосы: фотографии не хватало резкости, бросающееся в глаза жирное пятно на зеленом свитере было выставлено напоказ, как медаль за заслуги.

Билли Мур, чей образ навечно сохранился на этой фотографии, навсегда почил на небольшом кладбище рядом с приютской церковью. Здесь покоились останки и других детей, однако его могила была самой красивой: ее венчал каменный ангел, расправляющий крылья в покровительственном жесте.

Выслушав рассказ Милы и Бориса, Гавила попросил Стерна найти все документы, касавшиеся смерти Билли. Агент со свойственным ему прилежанием добыл все необходимое, а когда сравнили эти свидетельства, Горану в глаза сразу бросилось странное совпадение.